От однополярного мира к полицентричному

Ялтинско-Потсдамская система остается и сегодня залогом международной стабильности

Вторая мировая война завершилась 72 года тому назад в майские дни 1945 года не только полным разгромом фашизма в Европе, решающий вклад в который внес Советский Союз, но и созданием прочных основ послевоенного мира в ходе конференций руководителей СССР, США и Великобритании в Ялте и Потсдаме.
История сохранила любопытный факт: на Ялтинской конференции в феврале 1945 года президент США Рузвельт, видимо, впечатленный красотами Крыма, то ли в шутку, то ли всерьез, предложил главе Советского правительства Сталину взять Крым в аренду, а еще лучше продать его Америке, как это в свое время сделало в отношении Аляски царское правительство. На это Сталин дипломатично ответил, что он готов был предоставлять Крым в качестве места встреч «большой тройки» в послевоенное время. За ответом стояла вера советского лидера в сотрудничество с Америкой после войны.
Советские руководители надеялись, что итоги войны, оплаченные жертвами миллионов людей, материализуются в прочном послевоенном урегулировании и создании стабильного миропорядка на будущее. К сожалению, эти надежды оправдались лишь частично. До большой войны дело, славу богу, не дошло. Но союз победителей оказался недолговечным в силу идеологических и геополитических разногласий и вскоре сменился затяжной «холодной войной», основной причиной которой, по нашему мнению, явилось стремление Соединенных Штатов реализовать свои экономические и военные преимущества в ослабленном послевоенном мире за счет, прежде всего, Советского Союза и других государств.
Тем не менее, основы, заложенные в Ялте и Потсдаме (июль – август 1945 года), оказались удивительно прочными и позволяли сохранять стратегическую стабильность в мире в условиях международной напряженности в период «холодной войны» и гонки вооружений в начавшийся ядерный век. Благодаря мощи Советского Союза, сумевшего в кратчайшие сроки ликвидировать атомную монополию США, в мире было установлено «равновесие сил» или, как образно говорил Уинстон Черчилль, «равновесие страха», которое, как это не печально звучит, предостерегало воинственные круги от опасных авантюр, а человечество уберегло от самоубийства.
Среди реалистических политиков, начиная с Вестфальского мира (1648 год), положившего конец религиозной европейской тридцатилетней войне, именно равновесие или «баланс сил» рассматривались как надежная гарантия прочного мирового порядка. Как правило, нарушение этого равновесия, борьба за лидерство и смена в ходе этой борьбы лидеров, попытки установить доминирование отдельных государств за счет остальных завершались кровавыми войнами и сотрясением всех основ миропорядка. Так происходило в Европе во время борьбы за «испанское наследство», в ходе наполеоновских войн, англо – германского противоборства, завершившегося первой мировой войной, или попытки Гитлера создать «новый европейский порядок» под эгидой нацистской Германии.
Короче говоря, как учит история, нарушение международного равновесия всегда плохо кончалось и служило преддверием больших и малых войн или балансирования на их грани. Именно противостоящая США советская военная мощь, противостояние «двух сверхдержав» СССР и США, двух блоков – НАТО и Варшавского Договора, а не пацифистские призывы к миру, гарантировали мир в Европе вплоть до распада СССР в начале 90-х годов прошлого века. Может показаться удивительным, что в напряженной атмосфере почти полувековой «холодной войны» в Европе не было военных конфликтов, как это произойдет, начиная с событий в бывшей Югославии, когда мир станет однополярным и на время американо, или западно-центричным.
После распада СССР и рождения государства-продолжателя – Российской Федерации – нашлось немало охотников похоронить Ялтинско-Потсдамскую систему международных отношений как устаревшую и ограничивающую возможности США и их ближайших союзников по созданию нового одностороннего и выгодного Западу миропорядка, чтобы тем самым, как указывалось, закрепить победу Запада в «холодной войне». При этом в качестве аргументов обращалось внимание на самоликвидацию Варшавского договора и переход стран Восточной Европы на сторону НАТО и Европейского Союза. Это рассматривалось как устранение раскола Европы, якобы закрепленного Ялтинским соглашением.
Этот миф, расценивающий освобождение стран Восточной Европы от гитлеровской агрессии как их «оккупацию» Советским Союзом, обрел новое дыхание. Газета «Вашингтон пост» 8 мая, то есть накануне праздника Победы, утверждала: «Франклин Рузвельт поделил Европу с Иосифом Сталиным на Ялтинской конференции». На самом деле победители лишь закрепляли плоды победы на заключительном этапе войны в соответствии со сложившимся соотношением сил между ними и принимали во внимание интересы Советского Союза, вынесшего на своих плечах основную тяжесть войны. Западные политики понимали, что они не могут ожидать от Сталина, армии которого находились в самом центре Европы, согласия на восстановление довоенного враждебного СССР статус-кво или так называемого «санитарного кордона». Советский народ, заплативший 27 миллионами жизней за победу, никогда бы не понял своих руководителей. Как говорил глава русской дипломатии в ХIХ веке князь Горчаков, речь шла об «улучшенном статус-кво».
На Ялтинской конференции, как потом и на Потсдамской, никогда открыто не поднимался вопрос о социальном устройстве освобожденных европейских государств. Речь шла лишь о создании благоприятных условий для свободного волеизъявления их народов. Разумеется, каждая сторона это понимала по-своему. Например, в Греции и Италии англичане и американцы особенно не церемонились с левыми силами и настойчиво возвращали к власти довоенных политических деятелей нередко коллаборационистского толка. Требуя подавления левой оппозиции в Греции, британский премьер У.Черчилль инструктировал телеграммой от 4 декабря 1944 года командующего английского генерала У.Скоби: «Без кровопролития, если возможно, но также и с кровопролитием, если потребуется».
Политика есть политика, и даже когда рассуждают о «ценностях», как это любит делать фрау Меркель, все равно держат в уме прагматические интересы. Ялтинско-Потсдамская система закрепляла, прежде всего, новое территориальное обустройство Европы и Дальнего Востока и решала кардинальные вопросы глобального управления. Речь идет, прежде всего, о создании Организации Объединенных Наций, в Уставе которой благодаря настойчивости Советского Союза удалось закрепить принцип единогласия членов Совета Безопасности («право вето»), что не раз спасало мир от войн и конфликтов. Последний пример – Сирия, которую от повторения судьбы Ливии спасало наложенное 8 раз Россией вето в Совете Безопасности.
Как бы в Восточной Европе, особенно в Польше, на Украине и Балтиях, не клеймили позором пакт Молотова – Риббентропа, его территориальные последствия в основном получили признание в Ялте и Потсдаме и являются основой государственного размежевания в Европе, против которого никто почему-то из могильщиков Ялты и Потсдама не выступает. Это касается, например, западных и восточных границ Польши, границ Литвы, западной границы Украины, Белоруссии, границ Венгрии, Чехии, Словакии и т.д. России достался бывший Кенигсберг (Калининград) и часть Восточной Пруссии. На сегодняшний день объективно Россию меньше других касаются согласованные когда-то Сталиным и его западными партнерами послевоенные границы в Европе.
Правда, к этому не относятся достигнутые в Ялте договоренности в отношении полученных СССР прав на Курильские острова и Южный Сахалин, которые Рузвельт считал «малой ценой» за обязательство Сталина вступить в войну на Дальнем Востоке, чтобы помочь США разбить милитаристскую Японию. Эти согласованные с США и Великобританией в Ялте договоренности являются частью итогов второй мировой войны и служат сегодня основой российской позиции при обсуждении с японской стороной так называемого вопроса о «северных территориях». Попытки Японии поставить под сомнение эту часть Ялтинского соглашения равнозначны отказу признать итоги второй мировой войны, что являлось условием принятия побежденных государств блока агрессоров в члены ООН.
Сегодня вопросы мирового порядка в развитие Ялтинско-Потсдамской системы стоят исключительно остро. Появляется все больше оснований говорить, что предпринятая США после окончания «холодной войны» попытка построить мир на основе однополярности и американского доминирования в отсутствие сильных конкурентов и при опоре на глобализацию привела к резкому нарушению международной стабильности. Мир не готов принять доминирование одного государства, как бы нас не пытались убедить, что это якобы «великодушный гегемон». За время прошедшее после окончания «холодной войны» появились новые центры силы за пределами западного мира. Речь идет и о возрождении России после кризиса 90-х годов, и о подъеме Китая, Индии, и о возникновении новых, альтернативных западным институтам организаций, таким как БРИКС, ШОС, ЕАЭС, ОДКБ и другие.
Положение усугубляется тем, что все больше западных экспертов открыто говорят об углубляющемся «упадке» США и о невозможности Вашингтона выполнять функции «мирового управляющего». Однако в истории еще не было случая, чтобы лидер мирового порядка, гегемон уходил со сцены или перемещался на вторые роли без борьбы, без вооруженных конфликтов, без стремления продлить свое положения на мировом Олимпе любыми доступными средствами и не цеплялся за свое привилегированное положение в мире. Это хорошо видно сегодня на примере Соединенных Штатов, которые демонстрируют повышенную воинственность с приходом в Белый дом президента Трампа под лозунгом снова «сделать Америку великой».
Вообще, объективно говоря, промежуточное положение, транзит от одного мирового порядка к другому не сулят ничего хорошего, исторически всегда сопровождались повышенной напряженностью, хаосом в международных отношениях, потерей ориентиров и нередко большими войнами. Не случайно, в мировом экспертном сообществе всерьез обсуждается вопрос быть или не быть Третьей мировой войне. Это, видимо, дало основание российскому министру иностранных дел Лаврову в недавнем интервью американскому журналу «Эсквайр» говорить о том, что в мировой политике наступил опасный период «игры без правил», когда резко выросла непредсказуемость внешней политики главной западной державы. «Сегодня никаких правил больше нет», – подчеркнул он.
Между тем, с российской точки зрения, подошла к концу эпоха 500-летнего господства Запада в мировой политике и с этим необходимо считаться как с объективной реальностью. На ежегодной Мюнхенской конференции по вопросам безопасности в феврале нынешнего года участникам был предложен доклад ее организаторов в качестве основы для дискуссии, который ставил вопрос о наступлении эпохи «после Запада». Так ли это, или нет, в полной мере говорить пока еще рано. Важно другое: сумеют ли в мире найти место для всех, потесниться претендентам на мировое доминирование, учесть интересы других восходящих государств и регионов, поступить мудро и не заносчиво, сократить свои претензии на руководящую роль.
Россия давно видит выход из создавшегося положения на путях известного реформирования международных отношений на основе их демократизации, равноправия всех участников, учета их интересов при сохранении ялтинско-потсдамского наследия. Видимо, поэтому США и их ближайшие союзники изображают Россию «ревизионистской державой», противником мирового порядка, а себя блюстителем и защитником международного статус-кво. В действительности, речь идет о сохранении американского доминирования и единовластия и связанных с этим преимуществ, сложившихся после окончания «холодной войны» и заката биполярного мира в результате исчезновения главного конкурента – СССР. США хотели бы любой ценой удержать победу в «холодной войне» и при этом удивляются, что это не отвечает национальным интересам России и других.
Еще в середине 90–х годов в Москве почувствовали угрозу, исходящую от американских планов унилатерализма (однополярности) для международной стабильности и выдвинули концепцию многополярного мира. Со временем эта идея эволюционировала в концепцию полицентричного мира, делающего упор на восстановление равновесия в международных отношениях на основе баланса интересов основных мировых игроков. Можно сказать, что эта концепция сохраняет преемственность основным принципам Ялтинско-Потсдамской системы и развивает ее основные положения применительно к реальностям ХХI века.
Если же США будут продолжать упорствовать в своем нежелании признать объективные реальности нашего времени и делать ставку на свою «исключительность» и военное превосходство, то дело может кончиться новым расколом мира и новой биполярностью, а то и непредсказуемой для человечества по своим последствиям пробой сил, которую повезло избежать в годы «холодной войны». Повезет ли нам на этот раз – это большой вопрос. Фортуна, как известно, дама капризная.

Александр БОРИСОВ, доктор исторических наук, профессор МГИМО МИД РОССИИ,
Чрезвычайный и Полномочный Посланник.