Большой вальс по Садовому
17 июля 1944-го по Москве прошли колоннами 57600 немецких военнопленных, в том числе 2000 офицеров.
Операция «Багратион»
Если спросить, какая самая яркая наша победа в ходе Великой Отечественной, толковать будут о 1943-м: Сталинград или Курск. Более продвинутые обратятся к 1944-му – Корсунь-Шевченковской операции, победам в Прибалтике и даже за межами СССР. Непременно дОлжно вспомнить потрясающие летние (1944) победы русских в Белоруссии (в рамках операции «Багратион»).
Потери немцев были настолько неслыханными, что привели к попытке военного переворота, направленного против Гитлера. Потери немцев были таковы, что многие историки всерьез утверждают: в ходе операции «Багратион» гитлеровская Германия понесла бОльшие потери, нежели в ходе Сталинграда и Курска – вместе взятых!
Однако после Сталинграда все, извините за выражение, цивилизованное человечество от души ликовало. Высоко оценили и Рузвельт, и Черчилль, и весь информационно-политический истеблишмент их стран, также и итоги Курско-Орловской операции. Но в триумф русских в ходе «Багратиона» на Западе попросту не поверили.
Изменились времена, знаете ли… В 1943 году англосаксы еще боялись общей победы гитлеровской Оси; в 1944 году стало ясно, что фюрера рано ли, поздно – дожмут и добьют. К тому же шла уже совершенно открытая информационная война (не при Путине началось!), которую англосаксы развязали против русских.
И вот еще. Англосаксы уже начали операцию «Оверлорд» (высадка англо-американского десанта в Нормандии), т.е. по сути решились на открытие Второго Фронта в Европе. Оное и состоялось, собственно, 6 июня 1944 года.
В этих обстоятельствах восхищаться итогами «Багратиона» себе дороже. Ведь люди умные – такие тогда встречались – могли спросить: «А что, собственно, бежать-торопиться-то! Второй фронт еще какой-то открывать… Дядюшка Джо и без Рузвельта-Черчилля превосходно Ефрейтора домолачивает. К чему эти резкие движения?».
Сталин и Антонов
И вот о чем еще поразмышляем: если так, с налету, в 1944 году англосаксам признавать решающие победы русских («Багратион», Корсунь-Шевченковский котел для Немца, кстати, деблокирование Ленинграда в начале года), то тогда спустя полвека невозможно было бы снимать идиотские фильмы типа «Saving private Ryan» («Спасение рядового Райана»). Словом, информационная война во всей красе.
В советском Генштабе все это приняли близко к сердцу, переживали… Нач.Генштаба, будущий маршал А.М.Василевский выработал цельный план сьемок каких-то агитационных фильмов (для кого? на каком языке?), выпуска листовок (для кого? на каком языке?).
Естественно, все планы Василевского провалились. Проще надо столь сложные вопросы решать, проще…
К тому же, каковой была целевая аудитория у Василевского?
Русские? Так они и так верили всему, что сообщало СовИнформБюро. Тем паче, радиоприемники еще в первые дни войны изъяли. Альтернативы-то не было.
Немцы? Так они изо всех сил скрывали свои потери. И правы были Йозеф Геббельс и Юлиус Штрайхер; а что им еще оставалось? А англосаксы и слушать русских не желали (см. выше).
И вот к Сталину на прием явился генерал армии А.И.Антонов, зам. начальника Генштаба, единственный русский военачальник не в чине маршала, награжденный Орденом Победы.
Антонов был умница неописуемый, за что его Сталин очень ценил. Однако был Антонов чрезмерно интеллигентен, за что Сталин одновременно его и недолюбливал.
Антонов жаловался, что, как не бьются они с Василевским, их методы агитации и пропаганды не проходят. Сталин отвечал чрезвычайно тихим голосом, вспоминает Антонов (см. «ВПК», №17, 2017): «Вы берете пленных, а вам не верят ни враги, ни союзники. Не скрывайте своих пленных, покажите их, пусть все посмотрят».
Подготовка к Большому вальсу
После того, как он добился от Сталина разрешения на то, чтобы провести немцев по Москве, полагает Антонов, все пошло, как по маслу. Так оно и произошло.
Хотя из вышеописанного в «ВПК» №17, 2017 следует, впрочем, совершенно иное. Это именно Сталин и подсказал Антонову саму идею Большого вальса. Впрочем, я думаю, Сталин и его будущий нач.Генштаба (с февраля 1945г.) Антонов сочлись славою… В конце концов, свои же люди.
По-любому, получив добро самого Сталина, Генштаб уверенно пошел на «Большой Вальс». Откуда такое название?
Дело в том, что мы сегодня умудрились как-то забыть, что такое есть вальс. «Как!» – изумитесь вы. «Да все знают, что такое вальс, все танцевали…». Не знают, и не танцевали!
Для нас вальс – это просто медленный танец, так его и танцуют, либо в центре зала, либо где-то в уголкУ. А на деле ВАЛЬС как БАЛЬНЫЙ ТАНЕЦ своим основным элементом имеет – вращения по кругу. Вот и движение немецких колонн, по Антонову, также планировалось по огромному кругу – Садовому Кольцу.
Ответственность за марш колонн германских военнопленных было возложено на НКВД. Общее руководство осуществлял зам.наркома НКВД, генерал-полковник Аполлонов.
Непосредственно за прохождение Немца по улицам Москвы отвечал командующий войсками МВО, генерал-полковник Артемьев (в прошлом также – НКВДист).
За порядком в городе следил комиссар милиции 2-го ранга Романченко. И даже для того, чтобы все прошло без сучка и без задоринки, в столицу была введена 2-я мотострелковая дивизия Особого Назначения НКВД под командованием генерал-майора Лукашева.
А самое главное – общее руководство всем Grande Valse было передано под неусыпный надзор Лаврентия Павловича Берии.
Немецкие участники
В начале июня 1944 года по всей Белоруссии по лагерям для пленных немцев наши начали сбор соответствующих персонажей (относительно здоровых, не шибко худых). Словом, способных часами идти по Москве более или менее организованно.
Органы НКВД сосредоточивали их в Бобруйске и в Витебске. Сюда подогнали соответствующие составы, в кои загружали недоумевающих фрицев: составы эти должны были конвоировать аж две дивизии. А именно: 17-я мотострелковая (общевойсковики) и 36-я конвойная дивизия войск НКВД. Впрочем, и 17-я мотострелковая была переподчинена НКВД (временно?).
Понадобилось, дабы перевезти немцев, около тысячи вагонов (порядка 40 эшелонов).
В первой половине июля 1944 года в Москву прибыло 57600 немцев-военнопленных. Их разместили на полях московского ипподрома и стадиона «Динамо» (что на «Соколе»). Охраняли немцев спецкараулы 36-ой конвойной дивизии, за которые отвечал полковник Шевляков.
Утром 17 июля 1944 года немцев поделили на две группы: 42000 (колонны по 20 тысяч) пошли по Горького (Тверской) по часовой по Садовому Кольцу (до «Курской). Другие 15000 двинулись также по Горького, но далее против часовой по Садовому, до Канатчиково, что по Окружной.
Немцы пошли достаточно ходко и бодро, сохраняя строй и даже в какой-то ритмике. Ну а, собственно, ничего иного и не следовало ожидать от представителей нации, обладающей явно наилучшим парадно-строевым шагом (т.н. «прусский шаг», или «гусиный»).
К тому же во главе немецких пленных колонн шли по Москве самые взаправдавшние генералы Вермахта: целых девятнадцать.
Кстати, многие борцы за либеральную идею (Марк Солонин, Андрей Зубов, тот же Григорий Амнуэль) все изумляются, никак не поймут, бедолаги. Почему все девятнадцать генералов Вермахта — общевойсковики? Где все эти бравые Группенфюреры СС?
СС
И уже пошла чушь: то ли СС-овские генералы недостаточно активны были, то ли, напротив, уж такие герои, их и в плен взять было немыслимо. А иные самые горячие либеральные головы утверждают: генералы СС не сдавались, тем более русским. Пулю в лоб – и вся недолга.
Немецкие генералы кончали с собой, но не так чтобы массово: вот командир танковой дивизии СС «Мертвая Голова» (под Орлом). Или Фельдмаршал Модель (в 1945); а, впрочем, Модель не был СС-овцем.
На деле ларчик просто открывается: немецкий генерал СС ни до какого марша 17 июля 1944 года дотянуть не мог; его грохнули бы задолго до того.
Да что там генералы! Мой отец и друзья его, преподаватели мои в МГУ, те, что дрались на фронте, все в один голос вспоминают: если и брали наши СС-манов в плен – даже рядовых – так весьма неохотно.
Сейчас и западная историография, и российская либеральная мысль осуждают за это РККА: СС-овцы ведь уже сдались в плен, к ним должно было относиться как к иным немцам-военнопленным, что из Вермахта.
Я даже не буду поминать о том, как в немецких лагерях относились к нашим пленным: это мои читатели без меня прекрасно разумеют.
Но ведь немцы с самого начала применяли к нашим пленным метод (скажем так) выборного правосудия. Положим, лето 1941 года. Сдался где-то на Украине наш самый обычный пехотный полк. И какой-нибудь немецкий гауптаман (капитанишка, типа Шухевича) сразу отсекает от живых три категории: коммунистен, комиссарен, юден.
Изумляет, впрочем, что именно российские либералы испереживались за пленных СС. Им, в силу пятого пункта, вроде и не дОлжно…
Генералы
Однако фюреру никаких СС-овских генералов и вовсе не понадобилось. Адольф Гитлер был шокирован уж тем, что более пятидесяти тысяч благородных арийцев проклятые большевики, как баранов, прогнали по летней Москве.
Гитлер не то, что на генералов – даже на унтер-офицеров Вермахта – и то злобу затаил. Тех, что топали по Москве, гремя котелками за спиной… Главное, конечно, генералы Вермахта.
Более всего фюрера обозлил его же любимец – командир 78-ой штурмовой дивизии генерал-лейтенант Ханс Траут; тот, что на съемке вышагивает хоть и нервозно, но с тросточкой. А ведь Траут обещал фюреру умереть, но Оршу не сдать.
Нервно вели себя во время прохождения по Кольцу и прочие генералы: от инфантерии (пехота) – командир 27-ого армейского корпуса Пауль Фёлькерс и командир 53-ой армейского корпуса Фридрих Голльфитцер, и.о. командующего 4-ой армией Вермахта генерал-лейтенант Винцент Мюллер. И тем более бывшие коменданты: Могилева – генерал-майор Готфрид фон Эрмансдорф, Орла, Брянска и Бобруйска (поочередно) – генерал-майор Адольф Хаманн.
Впрочем, все немцы, от Траута и Фелькерса и до последнего унтера, идя по московским улицам в изумлении и с любопытством вертели головами. Немцы были поражены видами летней Москвы.
Они вообще доверчивы, привыкли доверять своей собственной пропаганде. А ведь доктор Йозеф Геббельс три года им внушал, что с начала первых бомбардировок Москвы (1941) Люфтваффе Геринга и фон Мильха, «большевистская столица лежит в руинах».
Идя по городу, немцы собственными глазами видели: это отнюдь не так.
Шествие немчуры завершилось аж в 19.00. Офицеров и нижних чинов начали развозить по их лагерям. А вот все девятнадцать генералов остались в Москве. Кого отправили в Лефортово, кого в Бутырку.
Судьба немцев
Ближе к ночи Берия официально, в письменной форме, докладывал Верховному: порядок-де идеальный. По мере прохождения немцев по Москве, подчеркивал Лаврентий Павлович, никаких эксцессов не было. Правда, четверым (как я понял – не-офицерам) стало плохо; оказали медицинскую помощь.
Берия, в официальной бумаге, не стал скрывать, что подлинный взрыв эмоций и даже энтузиазм собравшиеся москвичи проявили уже после того, как немцы прошли. И по маршруту прохождения военнопленных чины НКВД пустили невесть откуда взявшееся огромное количество поливальных машин. Те чуть не более полутора часов разъезжали по Садовому и Тверской. Вот это москвичам понравилось. Смыть, так сказать…
Как же сложилась судьба тех немцев, участников шествия 17 июля 1944 года, имена коих остались в истории? По-разному… Любимец фюрера Траут получил 25 лет, но в 1952 году (еще при Сталине) его почему-то освободили и отправили в Германию, где он умер в Дармштадте в 1974 году. Голльфитцер был передан в ФРГ уже попозже, в 1955 году. А вот Фёлькерс умер в 1946 году в спецлагере для высокопоставленных пленных немцев.
Наиболее просто все с генерал-майорами, что были комендантами городов, помните? И Эрмансдорфа, и Хаманна судили спецтрибуналом и повесили вскоре после шествия 17 июля 1944 года. А наиболее сложно с Винцентом Мюллером, и.о. командующего 4-ой армией Вермахта.
Мюллера мы обнаруживаем уже в 1947 году, созидающим армию будущей ГДР. В 1949-59 годах Мюллер – первый начальник Главного штаба Национальной Народной армии ГДР.
Однако в конце 50-х годов на него вышли еврейские расследователи, аффилированные со структурами Симона Визенталя. Последовали обвинения в прямой причастности Винцента Мюллера к Холокосту. В мае 1961 года Мюллер покончил с собой…
Подводя итоги
А что же русские? У них судьба тоже сложилась по-разному.
Особенно неудачно у генерал-полковника Аполлонова, который и возглавлял все сие мероприятие. Был он человеком до неприличия молодым (1907 г.р.), на момент шествия немцев по кольцу ему было 37 лет всего! После войны Аполлонов стал зам.министра ГБ СССР, но в 1953 году был отправлен на пенсию (в 46 лет), как ставленник Берии. И еще легко отделался! Умер Аполлонов в 1978 году.
Командующий войсками МВО, генерал-полковник Артемьев тоже, видимо, был причастен к делу Берии. Во всяком случае, в 1953 году он был (с сильным понижением) брошен на Урал, а с 1960 года – в отставке. Умер в 1979-м.
Кто вошел в историю, так это главный конвоир Шевляков. В 1948-60 годах он возводил спецпроекты, будучи руководителем Главного Управления военно-строительных частей. Именно Шевляков, по мнению компетентных историков, и построил те объекты, на коих ковался РЯЩ СССР (Ракетно-ядерный щит Союза).
В заключение. Были ли правы Сталин, Антонов, Берия, что погнали немцев по июльской Москве 1944-го? Ведь их сегодня шибко ругает за это либеральная российская общественность (благо есть возможность). Бесчеловечно, дескать… Это их?
По отношению к немцу – и я это знаю – во Второй Мировой не могло быть ничего бесчеловечного. Да, но слышу вновь голоса романтичные, ни Черчилль, ни Рузвельт подобных шествий не устраивали. А у них были единовременно в плену 19 боевых генералов Вермахта, способных пройти по Вашингтону или Лондону?!
Сталин сделал главное: развернул в свое сторону мнение народное. Своего народа, англосаксов, и, кстати, и немцев.
A propos: то, что заговор фон Бека – фон Штауффенберга с целью низложения Гитлера состоялся 20 июля 1944 года – просто совпадение?
