Неувядающая Коринфия
Древний Коринф, расположенный в часе езды от Афин, доступен, в отличие от прошлого, каждому
Если Аттика по праву считается главным направлением для туриста, чтобы соприкоснуться с древнегреческими достопримечательностями, то не будет преувеличением сказать, что Коринф – это направление номер два.
В самом деле, если город Афины связан навечно с такими именами, как Фемистокл, Перикл, Демосфен, Сократ, Платон и др., то история Коринфа может похвастаться не менее знаковыми фигурами.
Персонажи глубокой древности
Первым царем Коринфа, который дал новое имя городу, был легендарный Сизиф. До него местечко носило имя Эфира. Всем известный Сизиф был героем хитроумным и дважды обманул Танатоса – Смерть. Он дважды умирал, но и дважды умудрялся, с помощью хитрости и обмана, возвращаться из Аида на Землю. За эту дерзость боги покарали его, заставив ворочать глыбу, похожую на Акрокоринфос и неизменно падающую вниз, как только Сизиф докатывал ее до вершины горы. Отсюда и мифологическое выражение – Сизифов труд, то есть неблагодарная, трудная и тщетная работа.
Другой, не менее знаменитый персонаж древнегреческих мифов – Эдип, будучи еще ребенком, едва начав свой трагический жизненный путь, был усыновлен местной царской семьей в Коринфе.
Самый знаменитый тиран, которого помнит греческая история, носил имя Периандр. Он был известен тем, что входил в число семи мудрецов древности. Это он предпринял первую попытку прокопать канал, чтобы создать скорый морской путь с востока на запад. При нем коринфяне основали несколько колоний вдали от родины, из которых самая известная – Сиракузы. Периандр покровительствовал искусствам, которые постепенно сформировали то, что мы зовем сегодня театром.
Уже в то далекое время Коринф славился своим богатством и купцами, имел огромный флот, и не случайно, что здесь стали проводиться с VI века до н.э. популярные спортивные игры древности – Истмийские.
Золотой век Коринфа
Коринф играл важную роль в древнегреческой политике. Здесь в 481 году до н.э. в храме Посейдона в Истмии состоялся Всегреческий Совет, чтобы выработать политику противостояния персидской армии Ксеркса. Впервые после Троянской войны греки объединились перед лицом внешней опасности. Коринф играл своеобразную роль общенационального центра.
Прогуливаясь по древним развалинам Истмии, невольно задаешь себе вопрос: может быть где-то здесь прохаживался и древний филосов-циник Диоген, чтобы размять свои кости от долговременного пребывания в своей бочке.
Когла ходишь по развалинам Истмии, рассматривая роскошную древнюю мозаику терм Римского периода, глядя на бассейны классического периода, с бесподобным художественным оформлением, осознаешь, что целебные источники Коринфии, богатые радоном и минеральными солями, имели свое важное терапевтическое значение в те далекие времена так же, как и современные СПА центры в уютном городке Лутраки.
Когда Филипп ΙΙ захватил гегемонию над всей Грецией, то именно здесь, в Коринфе, на Всегреческом Совете в 337 году до н.э., в храме Посейдона в Истмии, он был провозглашен Главой Всегреческого объединения для войны с персами. Год спустя, после убийства Филиппа, уже его сын Александр Великий на этом же месте был провозглашен «Предводителем всех Эллинов, кроме Лакедемонян (Спартанцев)». Где-то здесь Александр, встретив философа Диогена, обратился к нему с просьбой узнать, что он мог бы сделать для него, и услышал в ответ гениальное: «Не отнимай у меня хотя бы того, чего не можешь дать». Диоген имел в виду Солнце. Но Александр не был бы Александром, если бы не парировал не менее гениальным: «Если бы я не был Александром, то желал бы быть Диогеном».
Любовь и философия
Примерно в то же время, в ΙV веке до н.э., жила в Коринфе знаменитая гетера Лаида. С ней то и связаны два гениальных высказывания двух гениальных греков – Демосфена и Диогена.
Демосфен был уроженцем Афин. Это он прославился своими знаменитыми Филиппиками, адресованными македонскому царю. Речи Демосфена считались эталоном ораторского искусства. Но как же он оказался в Коринфе? Оказывается он поплыл в Коринф, чтобы «пообщаться» со знаменитой гетерой Лаидой. Он конечно же знал поговорку: «не всем дано плыть в Коринф». Но когда его ошарашила Лаида названной ценой – 10.000 драхм, он не полез в карман за ответом, а изрек ставшее знаменитым: «Нет, не стану я платить раскаиванием стоимостью в мириаду драхм». Мириада у греков – это цифра 10.000. А раскаивание – так он уже раскаялся, заплатив дорогой билет за бесцельную прогулку на корабле до Коринфа.
Но может быть он и не раскаялся на самом деле, потому что Коринф был тогда не только богатейшим, но и красивейшим городом после Афин. В этом можно убедиться, посетив и развалины Акрокоринфа, и древности Истмии. Наверное, беднейшим человеком в Коринфе был Диоген – философ-циник. Он единственный, кто не заплатил ни гроша за радость провести ночь с Лаидой. Как же это было?
Когда-то Диоген плохо высказался о знаменитой гетере. Мол, не стоит на нее тратить деньги, которых, кстати, у Диогена и не было. Лаиду это раззадорило, и она решила отомстить ему. Пообещав Диогену незабываемых впечатлений, она подсунула ему в темноте ночи свою некрасивую служанку. Наутро Диоген, хвастаясь своей победой друзьям, оказался в незавидном положении, когда Лаида своим признанием разоблачила его перед всеми. Диоген был опозорен ею, но не растерялся. Во мгновение, подобно оратору Демосфену, он изрек то, что стало с тех пор крылатым выражением: «При потухшем светильнике любая женщина подобна Лаиде».
Одним словом, и «сам пан», и комплименты – для всех заинтересованных сторон. После такого гениального хода уже сама Лаида поставила целью провести с ним ночь. Бесплатно!
Истмийские декларации
Здесь, на стадионе в Истмии, Димитрий Полиоркет, сын великого Антигона, в 302 году до н.э. восстановил Коринфское Содружество. Здесь же, в Истмии, словно сговорившись с историей, провозглашали «независимость» греческих полисов и Тит Фламинин в 196 г до н.э. и император Нерон в 67 г до н.э. Коринф словно играл роль столицы Греции – здесь всегда провозглашали знаковые постановления сильные мира сего.
Когда Фламинин обнародовал свое постановление, греки, собравшиеся на стадионе, так бурно отреагировали, что от звукового резонанса, сотрясшего пространство над стадионом, попадали вниз оглушенные птицы.
В случае с Нероном все обошлось гораздо проще, но об этом речь пойдет ниже.
Повторение судьбы Карфагена
Не менее интересна судьба Коринфа и в другом ее измерении. Великий торговый город, влиявший на средиземноморскую торговлю, был для римских магнатов, как бельмо в глазу. С ним они распорядились банально просто и бестактно. Как и Карфаген, обвиненный в неуважении к Риму, потому что начал без его ведома войну с Нумидией, Коринф также был разрушен, обвиненный в неуважении к Риму, так как объявил войну Спарте, не спросив на то разрешение Рима. Левкий Муммий не упустил шанс избавить Рим от опасного конкурента.
Итак, в один и тот же год, в 146 году до н.э., и Карфаген, и Коринф перестали существовать. Вся торговля Средиземноморья оказалась в руках у римской знати.
Понадобились долгие 100 лет, чтобы враг римского нобилитета и финансовой олигархии – Юлий Цезарь в 44 году до н.э. объявил о восстановлении разрушенного Коринфа, заселив его римскими поселенцами из числа своих ветеранов, которые довольно быстро эллинизировались. Таким вот «современным» популистским методом Великий Цезарь фиксировал в глазах народа свою роль, как врага олигархии, причем очень утонченным способом.
Не прошло после этого и пятидесяти лет, а Коринф уже вошел вновь в число богатейших городов восточного Средиземноморья, обладающих цветущей торговлей. Не случайно сюда не раз устремлял свой взор Апостол Павел, написав свое знаменитое «Обращение к коринфянам».
Ради исторической заметки стоит отметить, что римляне всегда, использовав в политических целях своих бывших союзников, растаптывали их экономически и стравливали с соседями. Наподобие коринфской, была судьба и у родосцев, и у пергамцев. С родосцами обошлись очень тонко: выдав безналоговый статус острову Делосу – главному конкуренту Родоса – римляне подорвали этим самым экономику бывшего союзника, предварительно обеспечив себе контроль над делосской торговлей, а после, «позолотив таблетку», выдали Родосу статус «друга и союзника Рима».
Но вернемся к Коринфу.
Судьба канала
Впервые попытку прорыть канал, связующий два моря Греции, предпринял тиран Периандр. Но он ограничился лишь созданием диолка. Диолк – это своего рода транспортная дорога, длиной в 7 км, идущая зигзагом, чтобы иметь подходящий уклон в 1 градус. По нему на больших телегах перевозили, от больших грузов до средних судов, на ту сторону перешейка.
Первую реальную попытку прорыть канал предпринял Юлий Цезарь – покровитель Коринфа. Но не успел.
Его потомки тоже что-то пытались сделать. Самым успешным был последний представитель династии Юлиев- Клавдиев – Нерон. Он обожал Грецию, читал стихи на Истмийских играх, проведя много времени в Коринфе. Не известно, был ли у него великий дар поэта, но греки дали ему «Оскара» – венок победителя Истмийских игр, и не один! Благодарный Нерон тут же отреагировал вышеупомянутым провозглашением «независимости» Греции. На этот раз греки отреагировали хоть и бурно, но без всяких «звуковых резонансов» – видимо знали заранее, что делали. Нерон начал было рыть канал в 67 году, причем довольно успешно, даже прокопал около 3 км, но опять таки, политические события в конце его принципата не дали ему довести свой замысел до конца. Кто знает, как все сложилось бы?
Диолкос – «железная дорога» своей эпохи, построенная на камнях, продолжала действовать, причем весьма успешно и в средние века. Византийцы обнесли его стенами, чтобы защитить от набегов варваров.
Один из флотоводцев Византии даже установил рекорд переправы – перевез по диолку за один день свои суда в Коринфский Залив из Эгейского моря, догнал ничего не подозревающих пиратов и разгромил их.
Диолкос, от порта Кехреес на восточном берегу до западного порта Лехео, продолжал работать, достоверно, вплоть до конца первого тысячелетия. А потом уже его уничтожили норманны – как обычно из-за торговой конкуренции с их морским флотом.
Но время идет, и ничто не способно остановить прогресс. В 1878 году турецкий султан, терпя поражение, уступил Австро-венгрии часть своих балканских владений. Уже теперь австрийцам понадобилось проявить свое величие, а также наладить инфраструктуру в регионе, имеющем огромное значение. Суэцкий канал, построенный в 1869 году, бил по самолюбию европейцев. Он не давал покоя как императору Францу Иосифу, так и греческим правителям, и они решили таки начать большой проект. Его претворили в жизнь в течение 11 лет два венгерских архитектора (Иштван Тюрр и Бела Герстер), котрые ранее создали проект Панамского канала, задействовав 2.500 мастеров и рабочих. Не обошлось и без вмешательства греческого банкира Андреаса Сингроса, потому что предыдущая компания-инвестор подошла к финансовым затруднениям.
Следует особо отметить одного из архитекторов, Иштвана Тюрра, который побывал в течение своей жизни и офицером австрийской армии в молодости, и повстанцем гарибальдийцем, и участником Крымской войны, а под конец – генералом итальянской армии и адьютантом короля Италии. Но все-таки оставался всю жизнь хорошим военным инженером и архитектором каналов.
На открытии канала летом 1893 года присутствовали император Австро-Венгрии Франц Иосиф и король Греции Георг Ι с супругой королевой Ольгой, которая золотыми ножницами разрезала ленту в ознаменование начала работ канала.
Сегодня канал длиной 6.343 метра, расположенный по линии, проложенной в начале эры Нероном, действует успешно, пропуская ежегодно до 15.000 кораблей. Он принадлежит государственной Акционерной Компании Коринфского Канала. Ширина его на уровне моря около 25 метров, в самом узком месте – около 21 метра, полезная глубина до 8 метров.
Сам канал находится в сейсмогенной зоне. В связи с обвалами, которые хоть и происходят редко, но все-таки нежелательны, сегодня планируется расширить канал и укрепить его стены еще больше. Но для этого требуется инвестор, который должен рассчитывать на еще большую грузоподъемность этого чуда механики.
Сегодня же тысячи туристов, проходя по мосту, связывающем континентальную Грецию с Пелопоннесом – фактически островом, обязательно сделают на память фотоснимки, которые запечатлеют их «воздушное положение» для истории и потомков.
