ВераИНТЕРВЬЮПравославие

Интервью с о. Григорием (Пигаловым) о храме «ПАНАГИЯ СУМЕЛА» в Ахарнэ

История храма, освященного в честь иконы Божией Матери «Панагия Сумела», удивительна и хранит пророческое благословение Святого Паисия, к которому более 30 лет назад отправился за советом на Святой Афон о. Григорий, организовавший в 1994 г. по благословению Священного Синода Элладской Церкви приход для русскоязычного населения – переселенцев и выходцев из бывшего СССР — с правом служить по старому стилю и частично на церковно-славянском языке.

Священный Синод Элладской Православной Церкви, проявляя заботу о духовных нуждах русскоязычного населения столицы, благословил строительство соборного храма в честь Иконы Божией Матери «Панагия Сумела» в микрорайоне Святого апостола Петра в районе Ахарнэ (Мениди).

Икона Пресвятой Богородицы «Панагия Сумела», особенно почитаемая у понтийских греков, на протяжении многих веков находилась в знаменитом монастыре Богородицы Сумела в Малой Азии на территории исторического Понта. Её почитали как святыню, покровительствующую Понтийскому Царству и его народу. Во время малоазиатской катастрофы монастырь был разгромлен и понтийский народ рассеян по всей земле. Икону перевезли в Грецию, где её поместили в Афинском музее. Чуть позже святыня обрела приют во вновь созданном монастыре Божией Матери Сумела на горе Вермио в Иматии.

Об истории храма и чудотворной иконе «Панагия Сумела» в архивных материалах интервью  с протоиереем Григорием Пигаловым.

У старца Паисия

—    Отец Григорий, когда вы приехали в Грецию, что привело вас к старцу Паисию?

—    Мы приехали в Грецию из Сухуми после военных событий 1992 года, моя жена — гречанка. И когда мы увидели, что страна новостильная, встал вопрос: как служить, по-старому или по-новому? Поехали на Афон к старцу Паисию. Старец Паисий спросил нас, откуда мы, зачем приехали в Грецию. Я рассказал. Он посоветовал: «Батюшка, мы на территории Афона служим по старому стилю, но я окормляю монастырь недалеко от Салоник, и там служат по новому стилю. Ты должен всегда находиться в лоне официальной Элладской Церкви, в лоне вселенского православия, в единстве». И добавил: «Проси храм и возможность служить в нем по старому стилю для выходцев из России». Я говорю: «Как храм просить: у меня документов нет, денег нет, языка не знаю?» А он отвечает: «Батюшка, всё будет: и документы, и деньги, и храм построишь Богородице».

 —  Вы поверили в тот момент старцу Паисию ?

—    Нет, уходил в сомнении. Я не знал тогда, кто такой старец Паисий, хотя мне много говорили о нем. А я про себя думал: «Дом построить невозможно, какой там храм!» Если вспомнить, как мы жили первое время в Греции… В Абхазии я был клириком Грузинской Православной Церкви, секретарем Абхазской епархии. А приехал в Грецию, пришлось пойти работать на завод плотником. Было много соблазнов. Однажды пригласил меня к себе богатый грек. Показал храм, византийские иконы, росписи и говорит: «Вот храм, служите, батюшка!» Я обрадовался. Позвонил друзьям в Россию, и один из них, знавший положение дел в Греции, предупредил: «Узнай, к кому храм относится». На следующий день спрашиваю и слышу в ответ: «А зачем к кому-то относиться? Храм стоит на моей земле, я его построил». Я призадумался и решил: не могу. Ради денег, ради крыши над головой и сытной жизни? А как же люди, которые пойдут за мной? Вскоре история повторилась: «Батюшка, у нас есть приход, но платить вам нечем». Спрашиваю: «Каноническая Церковь?» «Да!» Я согласился и стал служить. Был один прихожанин, пять человек певчих. Сейчас у нас несколько сотен прихожан и двадцать певчих. И храм, по слову старца Паисия, строится.

Панагиа Сумела и ее прихожане

—    Отец Григорий, вы сказали, что попали в Грецию из Абхазии…

—    В прошлом я житель Абхазии. Я родился в 1960 году. Мои родители простые рабочие, верующие люди. С семи лет прислуживал в алтаре и всегда мечтал стать священнослужителем.

—    В Абхазии не было таких преследований, как в России?

—    В России было, конечно, сложнее, чем в Абхазии. Но и нас, молодых иподиаконов, вылавливали на пасхальных службах комсомольские работники и доносили в школу. Директор получал взбучку, вызывал меня к себе: «Как ты мог! Позоришь школу!» И вот «позорил-позорил», а после перестройки для школы стало «великой честью», что я, их воспитанник, избрал путь священства.

Митрополитом Сухумо-Абхазским был тогда нынешний Католикос-Патриарх всея Грузии Илия. И я благодарю Бога за то, что 11 лет прислуживал ему иподиаконом и жезлоносцем. Это человек высокой культуры и духовности. Я стараюсь сохранять унаследованные от него традиции служения.

—    Службы в Мениди отличаются благолепием и необычными шествиями, в которых принимает участие большое количество молодежи…

—    Такие шествия знакомы русскому человеку по архиерейскому богослужению. В Греции приходское богослужение совершается во многом подобно архиерейскому. И там, и там бывает выход с рапидами, со свечами, с кадилом. Сколько ребятишек сегодня — 15? А если бы 20, еще торжественнее! На Успение Божией Матери плащаницу Богоматери сопровождают около 30 девочек, а несут ее мальчики. У меня нет диакона, но есть алтарники. Особенно праздничные эти шествия на Пасху: из алтаря выходят ребятишки, а батюшки всё нет и нет, потом батюшка вышел, а за ним идут ребятишки. Как выразился один священник: «Вам можно позавидовать, отец Григорий! Не один архиерей не имеет столько иподиаконов, сколько у вас алтарников!»

—    Кто из детей попадает в алтарь?

—    Я приглашаю всех: «Если есть желание, приходите». И они приходят. Если определять по каким-то критериям «тебе можно, а тебе нельзя», мы потеряем многих. Я не провидец, не могу знать душу каждого ребенка.

—    Каковы правила поведения для детей в алтаре?

—    Строгость по отношению к богослужению. И когда они приходят в алтарь, мы научаем их, как подойти к престолу, получить благословение, надеть на себя стихарь, после богослужения снять его, аккуратно сложить. Еще одно условие — регулярность посещения служб.

—    Маленькие дети не балуются?

—    Есть детишки, которые проявляют естественную шаловливость. Но для них у нас существует свое лекарство: на солее положить до десяти поклонов на глазах у прихожан. Это помогает. Я за то, чтобы дети были в храме. Пусть не все они станут священниками, но, Бог даст, вырастут нравственными, образованными людьми на пользу нашему обществу

—    Кто решил посвятить храм Богородице, Панагиа Сумела?

—    Когда мы приехали в Грецию, у меня был очень хороший наставник отец Тимофей Саккас, тогда настоятель церкви Святой Троицы в Афинах и игумен Свято-Духова монастыря, Параклиту. Он мне сказал, что для каждого понтийского грека (а среди наших прихожан их большинство) икона Панагиа Сумела — великая святыня. Мы написали прошение в Синод и получили благословение. А нижний храм, в котором мы служим сейчас, освящен в честь святого Иоанна Русского.

—    В России икона Панагиа Сумела известна мало. Расскажите о ней!

—    Эта икона из древнего монастыря, который находился на территории современной Турции неподалеку от Трапезунда, на горе Мела, Черная гора. Когда понтийцы говорили «пойдем на гору Мела», по-понтийски, это звучало «паме су Мела», получалось «Сумела». Это образ Матери Божией «Скоропослушница».

—    Что стало с иконой после Малоазийской катастрофы?

—    В 1923 году, по Лозаннскому мирному договору, малоазийские греки покинули свои земли и переехали в Грецию. Вместе с собой они вывезли и святыню. Сейчас подлинная икона пребывает в Северной Греции, где воссоздан монастырь и освящен в честь иконы Панагиа Сумела. А нам благословили сделать список с этого образа.

После первого богослужения в храме подошла ко мне одна женщина: «Батюшка, Богоматерь исполнила мое прошение, можно я Ей крестик принесу?» Я благословил. С тех пор каждый месяц кто кольцо, кто браслет, кто сережку пожертвует. Одна женщина принесла даже золотые зубы, единственную ценность, которая была у нее, в благодарность Божией Матери. Значит, чудеса совершаются!

—    Кто ваши прихожане?

—    Наш приход такой же многонациональный, как и бывший Советский Союз. Кроме понтийских греков есть среди нас болгары, румыны, сербы. Мне хотелось бы, чтобы каждый чувствовал себя в храме, как в своем родном доме в Молдавии, в Грузии, в России… Ведь каждому дорога земля, на которой он родился и вырос. Как-то меня попросили: «Батюшка, можно мы на грузинском языке «Отче наш» почитаем?» Я говорю: «Не только читайте, но и пойте, если умеете!» Сейчас «Отче наш» читается у нас по-славянски, по-гречески, по-грузински и по-молдавски за каждой Литургией. Многонациональность прихода меня радует. Дом Божий — он для всех.

По материалам Журнала Московской Патриархии (№07/2011)

Беседовала Александра Никифорова