О юбилей Николая II
150 лет тому, 18 мая 1868 г., родился последний русский Государь, Николай II Александрович
Как бы кто не относился к последнему русскому царю, в любом случае юбилей сей позитивный – ведь человек родился. Царь…
Через призму
Однако вскоре предстоит и иной юбилей – однозначно негативный. Будет сто лет тому, как разношерстная банда (евреи Шая Голощекин и Яков Юровский, русский Белобородов, какие-то латыши, австрийцы, чуть не китайцы!, и даже венгр Имре Надь) совместными усилиями расстреляли царя, Александру Федоровну, пятерых – по сути – детей (царевича и царевен), да к томуж четырех человек свиты во главе с доктором Боткиным, сыном великого клинициста.
Пройдет чуть менее 40 лет, и Имре Надь, премьер коммунистического правительства Венгрии, встанет вместе с кардиналом Миндисенти во главе прозападного, антисоветского восстания, тысячами вырезая своих – вчера лишь! – собратьев-коммунистов.
Сегодня и для Венгрии, и для глобального Запада, Имре Надь (цареубийца), образчик борьбы за торжество демократии и ценностей общечеловеческих.
Нисколько меня подобная трансформация Имре Надя, впрочем, не удивляет.
А про четверку, погибшую с царской семьей, тоже след помнить.
Ведь монаршая чета и их дети – спастись не могли. Во всяком случае, с учетом того прискорбного факта, что белогвардейские соколы, стоявшие и под Тобольском, и под Екатеринбургом – пальцем о палец не ударили, дабы спасти Романовых!
А вот камердинер с жуткой немецкой фамилией Трупп или сенная девушка Демидова спокойно могли спастись: отреклись бы от августейших хозяев – и вся недолгА.
Как это сделали два хохла-матроса, носивших больного царевича. Царевич их обожал, был очень привязан, подарки им царь делал, обеспечил их семьи – не до внуков, до правнуков.
Матросы же не просто отреклись от царевича, но и издевались над ним…
Издевались, скотЫ, над больным дитём…
Правда, тут ожидаемо вмешалась Татьяна, и так вставила матросне, что оба бежали до своего «садочка вишневого» – не оглядываясь.
А ведь боцман Деревенько, приказывавший царевичу в 1918 что-то подать, что-то принести, был отцом трех мальчишек, и всех троих крестила сама царица!
Деревенько бежал на Неньку, где его изловили петлюровцы и успешно повесили.
За что, разумеется, спасибо огромное Симону Васильевичу.
Впрочем, есть и иная версия, попроще, и не столь радующая. Боцман Деревенько попросту помер от тифа в 1921 в Петрограде.
Ну, да и Бог с ним…
Однако вся история с дядьками царевича доказывает: тот же доктор Боткин мог преспокойно спастись…
В очень противоречивом, но ярком фильме Карена Шахназарова «Цареубийца», Юровский в гениальном исполнении Малькольма Макдауэлла («Заводной апельсин») убеждает Боткина уехать из Екатеринбурга. Доктор ответствует: «Никак не могу. Царевич нуждается не то, что в ежедневном, ежечасном моем уходе».
Я не случайно столько внимания уделяю столетию предстоящего екатеринбургского расстрела. Оное будет событием куда более раскрученным в mass-media, нежели сегодняшний юбилей, уже хотя бы в силу того простого факта, что к царю (да и к Александре Федоровне) – отношение дОси сложное. А вот убийство четырех прелестных девочек и больного ребенка – штука иная.
И прежде чем конкретнее о Николае II – еще одно.
Сейчас с разных сторон пошла версия, что убийство царской семьи – дело рук конкретного триумвирата: Голощекин-Белобородов-Юровский.
Ложь наглая!
И Ленин ситуацию будировал, и Свердлов с екатеринбургским ревкомом чуть не каждый день – сносился. Большевистский Кремль все знал – и освЯтил; в смысле – санкционировал.
Подтверждение тому – показания Бориса Ельцина…
Ипатьев Дом
Борис Николаевич, что о нем сегодня не толкуй, был, как вы знаете, культовым первым секретарем – в Свердловске.
Нет, очень важно, и обожали его там; а вот Горбачева и в Ставрополе никто и в грош не ставил…
Мой отец прожил в Свердловске года четыре в середине 40-х, и, конечно, про Ипатьев дом (дом купца Ипатьева) знал. Знал и где сей дом находится, знал, и что в подвале этого дома расстреляли Романовых.
Но в сАмый Дом так и не зашел; видать, не решился…
Я тоже несколько раз побывал в Свердловске – в 80-х уже. Но в Ипатьевом Доме тож не очутился…
Дело в том, что Борис Николаевич оный Дом снес в 1978 – к шестидесятилетию трагедии – и по личному указанию Юрия Владимировича Андропова.
И не собираюсь ни в чем винить – ни Андропова, ни, тем паче – Ельцина.
Они свои резоны имели: побаивались, что Ипатьев Дом станет местом для собраний поклонников русской монархии. А они уж были…
Почитайте стихи Владимира Солоухина – того времени.
Посмотрите полотна Ильи Глазунова – того времени.
Наконец, где-то в те порЫ все подпольно смотрели «Агонию» Элема Климова с Ромашиным (царь) и Петренко (Распутин). И эта картина внезапно придала импульс монархическому чувству…
Знаю немало людей, в том числе и историков профессиональных, и историков – ВНИМАНИЕ! – военных, которые успели побывать в подвале Ипатьева Дома.
Вывод один – худшего места для расстрела царской семьи – и не сыскать!
Яков Юровский спешил, и не скрывал сего…
Нам объясняют: была угроза освобождения Романовых белыми.
Ну, это сказочки и вовсе для дураков…
Расстрел как сверхзадача
Царь, царица и дети их находились в плену – сначала у Керенского, потом у большевиков – почти полтора года. За это время вернЫ им остались их ингуши (охрана), которых с трудом – спасая их жизнь! – вытолкала за ворота все та же Татьяна Николаевна. Имена людей, которые остались царю верны – считанные: хан Нахичеванский, фон Фредерикс, Дроздовский, Юденич, фон Дитерихс, фон Келлер, фон Каппель…
Немчуры-то, немчуры!
Все прочие – и вроде прославленные – предали и царя, и монархию, и, собственно, саму тысячелетнюю Россию: Корнилов, Алексеев, Деникин, Краснов, фон Врангель (немцы и здесь!). Да Брусилов!
Словом, Юровский (человек, несомненно, умный!), прекрасно понимал, что никакие белые спасать царя и не собираются. Белые и не были монархистами. Скорее – прозападными либералами. Отсюда и располагайте.
Отдавая себе в сем отчет, Юровский совершенно не боялся каких-то десантов белых монархистов (совершенно ирреальных!), и ради сего и дергаться бы не стал.
А вот ежели бы на них – Голощекина-Белобородова-Юровского – нажали из Кремля, скажем, Свердлов, тем паче – Ленин, то екатеринбургский ревком бы засуетился.
Так и случилось: иначе невозможно и объяснить, почему Юровский загнал приговоренных к казни в подвал Ипатьева Дома.
Это было чрезвычайно опасно – и прежде всего для самих казнителей. Казнимые что? Их и так, и эдак бы расстреляли.
А вот палачи-интернационалисты (русские-белобородовцы, к их чести, расстреливать отказались) в маленьком подвале палили (включая и самого Якова Юровского) из револьверов; а кругом переборки, даже что-то типа колонн в этом подвале было.
У трех царевен (кроме Татьяны) на груди были зашиты драгоценности, рикошет за рикошетом!
Кроме того, царь закрыл Алексея телом. Юровский гордился потом, самолично царевича добивая…
Натянутость аргументов царебожников
Царя не шибко оплакивали, даже и в эмиграции. Даже и РПЦ (за рубежом).
Всё изменилось в 70-80-х (см. выше).
Еще до конца века ХХ императорскую семью Русская Православная Церковь (Патриарх Алексий II), по сути, беатифицировала.
А уже в последние годы появилось даже некое движение царебожников (Наталья Поклонская, Мультатули, Энтео), имеющее свой мощный информационный ресурс – «ЦАРЬГРАД».
Помимо популярности бывшего прокурора Крыма Натальи Поклонской, движение царебожников раскрутили сами либералы.
Они умудрились (режиссер Учитель) снять исключительно убогий фильм «Матильда» о балерине Кшесинской, некогда пассии Николая.
Оно-то и ладно бы…
Но в роли Николая II сей Учитель умудрился снять какого-то немецкого актера, звезду ПОРНО для гомосексуалистов.
Это переполнило чашу терпения, и придало силы царебожникам. И вот уже пошли разговоры, что не был столь плох последний царь во всем. Да, проиграли при нем все мыслимые и немыслимые войны. Но вот когда Николай II сидел главнокомандующим, скажем, где-то в вагоне под Барановичами, русские войска переламывали ситуацию на фронте, и били в хвост и в гриву – как фон Людендорфа, так и фон Гинденбурга.
И Брусилова в 1916 выдвинул сам царь; да и премьеры у него были реально мощные – Витте, Столыпин, Коковцов. Премьеры, впрочем, были в России начала ХХ века и иные – вполне себе ничтожные: Горемыкин, Штюрмер, Трепов.
Еще один аргумент, скажем, той же Поклонской – вполне себе женский.
Скажем, терпимость царя к Распутину, объясняется тяжкой болезнью царевича Алексея. Тут-то как раз, мне кажется, и оправданий никаких не надобно. Григорий Ефимович при всей своей жгучей неграмотности – советы давал Государю ценнейшие!
Словами Аристотеля
Многие не понимают, что дело не в Распутине. Сама ситуация с царевичем выходила за всякие рамки.
Моя бабка по отцу в 1915 была гимназисткой в севастопольской женской гимназии. Бабка была на два года младше царевича, и вот всей толпой они встречали августейшую семью на Графской пристани. Каково было изумление всех севастопольцев, когда на их глазах Деревенько два битых часа таскал Алексея на руках. Одиннадцатилетнего парня!
Не только девчонки-гимназистки, но и люди взрослые должны были задаться вопросом: а что, собственно, с царевичем?!
Это скрывалось, некоторое время даже Столыпин (действующий председатель Совета министров!) не ведал, что Алексей – гемофилик.
Происходили и иные вещи странные. В 1908, к 40-летию Государя, решили выпустить полный том его рескриптов, речей и реляций за 1894-1908 гг. Что решили – выпустили!
И пришлось резать тираж! Члены Совета министров обратились к Столыпину с просьбой прочесть сей том.
Петр Аркадьевич прочел и пришел в ужас, как и его министры!
Дело в том, что по отдельности все эти речи, рескрипты еще как-то можно было терпеть. Но собранные в единый том сии произведения императора оставляли впечатление такой тупости, такой безнадежной серости, что даже великий Столыпин – пал духом.
А в общем-то доказать, что Николай Александрович был «незадачливый монарх» – несложно. Во-первых, именно так называла Николая II его мать, Мария Феодоровна (Дагмара Датская).
А кроме того, о незадачливости последнего русского царя свидетельствует и … божественный Аристотель.
Аристотель полагал: подлинный монарх за две вещи ответственен. Первое – дать здорового наследника мужского пола.
Женившись на девушке, носительнице гемофилии (зная об этом!), последний русский царь уже обрек династию Романовых на плачевный исход.
И второе. Аристотель заверял: царь обязан передать преемнику государство не меньшее, чем то, что получил от отца.
Николай Александрович потерял всё…
Впрочем, ведь и передавать Алексею ему ничего не пришлось…
